Заявление Председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной по итогам заседания Совета директоров 19 марта 2021 года
Сегодня мы приняли решение повысить ключевую ставку на 25 базисных пунктов, до 4,50% годовых.
Экономика восстанавливается более уверенно, растет внутренний и внешний спрос. При этом усилилось инфляционное давление, повысились проинфляционные риски. В этих условиях мы начинаем возвращение к нейтральной денежно-кредитной политике. Это позволит вернуть годовую инфляцию к нашей цели вблизи 4% в первом полугодии 2022 года.
Остановлюсь на факторах, которые легли в основу принятого решения.
Первое. Устойчивые компоненты как годовой инфляции, так и текущих темпов роста цен в пересчете на год находятся значимо выше 4%. Это указывает на повышенное инфляционное давление по широкому кругу товаров.
Такое ускорение ценовой динамики связано с факторами как со стороны спроса, так и со стороны предложения.
Если в прошлом году влияние потребительского спроса было дезинфляционным, то сейчас его рост приобретает проинфляционный характер. Эпидемическая ситуация в России улучшается, идет вакцинация, снимаются ограничения. Люди постепенно возвращаются к привычному образу жизни, делают покупки, которые раньше откладывали. Это видно по увеличению продаж бытовой техники и электроники, товаров для ремонта, по росту спроса на развлечения и поездки. Кроме того, те средства, которые ранее направлялись на зарубежный туризм, последнее время в основном расходуются внутри страны.
Спрос восстанавливается уверенно, тогда как для восстановления предложения требуется больше времени. Нормализация цепочек производства и поставок товаров не может произойти одномоментно, особенно с учетом локально сохраняющихся ограничений. Предприятиям требуется время, чтобы подстроить бизнес-планы под более быстрое восстановление спроса, найти дополнительных поставщиков, привлечь рабочую силу и нарастить объемы выпуска. Наглядным примером является сектор внутреннего туризма. Переключение массового туристического потока произошло весьма быстро и не было ожидаемым. К этому не была готова туристическая инфраструктура, что сказалось на ценах.
Разовые факторы усилили и без того повышенный инфляционный фон. Особенно ускорился рост цен на продукты питания. Принятые Правительством меры позволили сгладить часть этого удорожания.
Повышенный рост цен на товары повседневного спроса является особенно значимым для потребителей и ведет к существенному росту инфляционных ожиданий. А это, в свою очередь, может повышать устойчивую составляющую роста цен на продолжительное время. Мы видим, что инфляционные ожидания населения, хотя и снизились по сравнению с декабрьским пиком, сейчас остаются выше допандемических уровней. Чтобы не допустить раскручивания инфляции, требуется скорейшее снижение инфляционных ожиданий.
В целом баланс факторов сместился в сторону проинфляционных.
Второе. Экономика растет быстрее ожиданий, и этот рост приобретает более устойчивый характер. Это происходит благодаря восстановлению как внутреннего, так и внешнего спроса. Внешний спрос способствует увеличению российского экспорта, в частности растет экспорт металлов, химической продукции, продовольствия. Оперативные показатели указывают на рост деловой активности и занятости.
Потребительский спрос перешел к устойчивому росту с конца 2020 года. Увеличивается спрос на товары длительного пользования. Улучшение населением жилищных условий подстегивает спрос на сопутствующие товары: инструменты, стройматериалы, мебель, бытовую технику. Сохраняется высокий спрос на автомобили. Все это оказывает поддержку выпуску в соответствующих отраслях. Во многих он уже восстановился или даже превысил допандемический уровень. Это относится к производству мебели и бытовой техники, одежды, тканей, а также удобрений, лакокрасочных материалов, сельхозтехники, электрооборудования.
Продолжается восстановление в наиболее пострадавшем от пандемии секторе — оперативные индикаторы говорят о значительном улучшении деловой активности в сфере услуг.
Мы ожидаем дальнейшего роста экономики. Поддержку росту окажут вакцинация и продолжение части льготных государственных программ. Бюджетная политика в течение 2021 года по-прежнему останется стимулирующей по сравнению с параметрами, установленными бюджетным правилом.
Третье. Денежно-кредитные условия остаются мягкими. При этом доходности ОФЗ с момента прошлого заседания Совета директоров по ключевой ставке выросли. На коротком конце кривой это произошло под влиянием ожиданий относительно более быстрых сроков и темпов возвращения денежно-кредитной политики к нейтральной. На среднесрочные и долгосрочные доходности ОФЗ в первую очередь повлиял рост ставок на мировых финансовых рынках. При этом номинальные ставки по кредитам и депозитам существенно не изменились.
Пока ключевая ставка не вернется в нейтральный диапазон (а его мы по-прежнему оцениваем от 5 до 6%), денежно-кредитные условия будут оставаться мягкими. Это продолжит поддерживать кредитование, которое в настоящее время растет годовыми темпами, близкими к максимальным в последние годы.
На денежно-кредитные условия значимое влияние оказывают льготные программы кредитования, реализуемые Правительством. Дополнительное смягчение, которое они дают, зависит от объемов программ, размера субсидирования и срочности кредитных инструментов, на которые они распространяются. Когда их объемы велики, это означает, что центральный банк вынужден сохранять более жесткие условия для всех. Это необходимо, чтобы средние денежно-кредитные условия по экономике обеспечивали уровень совокупного спроса, соответствующий достижению цели по инфляции. Именно поэтому мы считаем необходимым, чтобы всеобъемлющие антикризисные программы кредитной поддержки были завершены после преодоления острой фазы экономического спада. И настаиваем, что какие-либо программы постоянного действия могут носить только ограниченный и адресный характер. В противном случае за них заплатит не только бюджет, но и большая часть экономики, которая столкнется с более высоким уровнем процентных ставок.
Теперь остановлюсь подробнее на факторах, которые могут оказать существенное влияние на инфляцию в перспективе. Среди них преобладают проинфляционные.
Если говорить о факторах со стороны внешнего спроса, мягкая денежно-кредитная политика и бюджетное стимулирование развитых стран могут привести к более быстрым темпам восстановления мировой экономики, чем ожидается сейчас. С одной стороны, вырастет спрос на продукцию российского экспорта. Это будет создавать дополнительные доходы компаний-экспортеров и оказывать повышающее влияние на внутренний спрос. С другой стороны, может ускориться рост мировых цен на товарных рынках и, как следствие, возникнуть риск его переноса в динамику соответствующих внутренних цен. Мы это уже наблюдаем в части продуктов питания.
Со стороны внутреннего спроса возможно еще более быстрое расширение потребления, в том числе в секторе услуг, которое будет опережать восстановление выпуска.
Мы также видим проинфляционные риски на стороне предложения. Они связаны прежде всего с ростом издержек производителей. Помимо этого, ряд отраслей уже сталкивается с дефицитом рабочей силы, что может сдерживать расширение производства.
Развитие эпидемической ситуации в мире остается в зоне повышенной неопределенности. Некоторые страны снова ужесточают ограничения и частично приостанавливают экономическую деятельность. Остаются повышенными и геополитические риски, которые могут отразиться на динамике доходностей, инфляционных и курсовых ожиданиях.
Банк России также будет учитывать влияние на наш среднесрочный прогноз инфляции возможных решений Правительства об инвестировании средств Фонда национального благосостояния.
Дезинфляционные факторы стали менее выраженными, но полностью не исчезли. Прежде всего пока неясно, как быстро будут открываться границы после спада пандемии. В ситуации полного открытия границ ускоренная реализация отложенного спроса на зарубежные поездки может привести к значимому перетоку спроса на внешние рынки. Это ослабит инфляционное давление. Напомню, что до начала пандемии расходы на зарубежный туризм составляли около 2 трлн рублей в год. Если же более осторожное отношение к зарубежным поездкам сохранится, значимая часть трат населения останется внутри страны. Какой из этих вариантов в итоге реализуется, сейчас сказать сложно. Кроме того, открытие границ приведет к восстановлению трудовых миграционных потоков и логистических цепочек, что снизит инфляционное давление со стороны издержек предприятий.
И в заключение — о переходе к нейтральной денежно-кредитной политике.
Мы видели, что денежный рынок и рынок облигаций уже заложили в цены активов возможность повышения ставки, но многие эксперты и аналитики предполагали, что повышение ключевой ставки начнется несколько позднее. Тем не менее данные говорят о том, что возвращение к нейтральной денежно-кредитной политике надо начинать уже сейчас. Время имеет значение: если откладывать повышение ставки, инфляция может вырасти, а инфляционные ожидания не снизятся. Это отдалит инфляцию от цели еще больше и в итоге потребует более существенного повышения ставки в будущем.
Перефразируя расхожее выражение, скажу, что во фразе «сохранить нельзя, повысить» запятую сегодня мы поставили в правильном месте.
Спасибо большое за внимание!
Сессия вопросов и ответов для СМИ
ВОПРОС (агентство Reuters):
Рассматривал ли ЦБ на заседании вариант повышения ставки больше чем на 25 базисных пунктов? И может ли нормализация политики завершиться до конца 2021 года?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы рассматривали как один из вариантов решения и повышение ставки больше чем на 25 базисных пунктов. Мы рассматривали 3 варианта: сохранить, повысить на 25 и повысить на 50 базисных пунктов. Приводились аргументы и за, и против. Почему мы считаем, что нужно идти шагом по 25 базисных пунктов. Мы считаем, что должно быть более плавное изменение нашей денежно-кредитной политики.
Что касается того, может ли нормализация политики завершиться до конца этого года, это во многом будет определяться развитием ситуации. Здесь еще много неопределенностей, я об этом говорила, и мы будем ориентироваться на поступающие данные, пересматривать наш прогноз. Учитывая лаги денежно-кредитной политики, важное значение имеет то, как мы будем пересматривать прогноз. Конечно, набор условий, предпосылок может сложиться так, что это понадобится. Но не факт, что это понадобится в этом году. Безусловно, это не предопределено.
ВОПРОС (агентство «Интерфакс»):
Добрый день. Первый вопрос мой такой. Вы убрали прогноз по инфляции из пресс-релиза и отметили, что инфляция вернется к целевому ориентиру в первом полугодии, т.е. сместился временной ориентир. Насколько, по вашему мнению, инфляция в этом году превысит ваш предыдущий прогноз
Второй вопрос. Вы говорили, что опубликуете в апреле траекторию ключевой ставки, и, скорее всего, это будет некий диапазон. Все же как будет выглядеть этот диапазон? Насколько широким он может быть — вы уже определились?
И третий, очень важный вопрос. Про коммуникацию. Вот рынок до последнего ждал неизменности ставки на этом заседании. Лишь некоторые эксперты и участники рынка незадолго до заседания на фоне появления некоторых слухов стали менять свои прогнозы в сторону повышения. По сути повторилась ситуация 2018 года, после которой, как вы помните, многие участники рынка вам припоминали, что немножко была неправильная коммуникация, когда ждали неизменности, а вы повысили ставку.
Почему вы решили не корректировать ожидания рынка официально, хотя у вас была такая возможность до недели тишины? Вас они устраивали, хотя вы приняли решение о повышении? И как вы относитесь к тому, что появляется разная неофициальная информация незадолго до заседания? Спасибо.
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Спасибо. Три вопроса. Сейчас попробую на все ответить. Что касается прогноза по будущей инфляции, мы действительно его пересмотрели. Мы теперь ожидаем возвращения инфляции к нашей цели 4% в первой половине 2022 года.
Что касается прогноза инфляции на конец этого года, мы его опубликуем в апреле. У нас в апреле опорное заседание, и мы будем обновлять весь прогноз. Но сейчас могу сказать, что, по нашим оценкам, к концу года инфляция будет ниже текущих значений, но диапазон, скорее всего, будет выше нашей цели, выше 4%.
Что касается пика. По нашей текущей оценке, мы сейчас находимся где-то вблизи пиков, в районе пиков и исходим из того, что в апреле инфляция начнет постепенно снижаться, годовые показатели инфляции начнут постепенно снижаться прежде всего под влиянием эффекта базы.
Что касается публикации траектории ставок. Подождите совсем немного, до следующего заседания. В апреле мы представим такую публикацию. Но в любом случае это будет графическое изображение диапазона.
Что касается ожиданий рынка. Мы видим, что все-таки рынок во многом, если говорить о финансовых рынках, допускал и даже ожидал возможное повышение ставки на этом заседании. И ожидает повышения ставки до конца года. Действительно, многие аналитики, не все, но многие аналитики считали иначе. Мы в наших публикациях, интервью до недели тишины подчеркивали значительный рост устойчивых компонент инфляции.
Но само решение, безусловно, у нас не было предопределено до того, как собрался Совет директоров. Решение принимается на Совете директоров, и мы анализировали развитие ситуации, факторы развития на будущее динамики экономики. И решение принималось в ходе Совета директоров.
Еще раз подчеркну: судя даже по реакции кривой ОФЗ и курса на наше решение, это вполне соответствовало ожиданиям рынка. И для нас все-таки главное — это чтобы решение было правильным и своевременным. Решение, еще раз, не было предопределено, оно на заседании обсуждалось. Я уже говорила, что обсуждалось три варианта, в том числе и оставить ставку неизменной.
ВОПРОС (агентство «РИА Новости»):
Банк России сегодня повысил ставку и сообщил, что допускает возможность дальнейшего повышения ключевой ставки на ближайших заседаниях. Не ожидает ли ЦБ, что это вызовет замедление темпов роста кредитования и восстановления экономики?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Нет, не ожидаем. Потому что наша политика, денежно-кредитные условия останутся мягкими с учетом лагов, которые действуют в денежно-кредитной политике в любом случае, пока мы не войдем в диапазон нейтральной ставки. Кстати, когда мы войдем в диапазон нейтральной ставки, наши решения тоже будут действовать с лагом. И мы не считаем, что это окажет влияние на замедление темпов роста кредитования, восстановления экономики. Мы видим, что и темпы роста кредитования находятся в такой устойчивой положительной зоне, и происходит восстановление экономики.
ВОПРОС (агентство «РИА Новости»):
С учетом ожидания опережающего восстановления российской экономики какие темпы роста она покажет по итогам 2021 года? Когда вернется к докризисному уровню?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы свой прогноз по росту ВВП также будем уточнять в апреле. Мы ожидаем, что рост продолжится. И также ожидаем, что вернется к докризисному уровню до конца этого года экономика.
ВОПРОС (агентство Bloomberg):
Скажите, пожалуйста, как вы считаете, изменится ли объем покупок валют в рамках бюджетного правила из-за того, что Минфин планирует уже в первом полугодии начать инвестировать средства ФНБ, потому что, по практике, Центробанк обычно устраивает взаимозачет таких операций. И на сколько могут сократиться покупки в этом году?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Минфин будет покупать валюту в соответствии с бюджетным правилом. Инвестирование средств ФНБ мы будем зеркалировать, но пока нам тяжело что-то более подробно комментировать. Решение не принято. И здесь для нас много неопределенностей. Будем действовать исходя из решений Правительства.
ВОПРОС («Российская газета»):
Текущий всплеск инфляции в России носит в основном немонетарный характер. Планирует ли Банк России для большей ценовой стабильности в будущем создавать инструменты для снижения волатильности такой инфляции? Какие это могут быть инструменты?
Кроме того, для устранения сезонности инфляции Банк России раньше очень много внимания посвящал теме развития инфраструктуры овощехранилищ. Как сейчас с ней обстоят дела? И почему она отложена в долгий ящик?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно мы постоянно анализируем, что происходит с немонетарными факторами. Если говорить условно, немонетарные факторы — это те, которые находятся на стороне предложения, а монетарные — это те, которые на стороне спроса. Банк России может прежде всего влиять на те факторы, которые влияют на спрос. У Банка России нет инструментов, чтобы влиять на немонетарные факторы инфляции, к которым относятся, например, налоговая политика, политика по развитию конкуренции, промышленная политика и так далее.
И сейчас мы видим, что, конечно, помимо разовых факторов, в том числе немонетарных факторов, повышение инфляции связано также и с монетарной устойчивой составляющей, в результате чего мы и приняли это решение.
Что касается овощехранилищ. Действительно, какое-то время назад мы подчеркивали значимость этой темы, хотя наличие овощехранилищ и проблемные вопросы с инфраструктурой хранения, вроде носят немонетарный характер. Но из-за того, что этот недостаток вел к серьезному сезонному колебанию цен на плодоовощную продукцию, это провоцировало в том числе и рост инфляционных ожиданий. А уже через рост инфляционных ожиданий это влияло на сам спрос. Поэтому было очень важно все-таки не допускать такой сезонной волатильности из-за нехватки овощехранилищ.
Министерство сельского хозяйства очень большое внимание уделяло развитию овощехранилищ. И была оказана государственная поддержка. И сейчас, по оценкам Минсельхоза, насколько я знаю, недостатка овощехранилищ нет. Причем здесь вопрос не только об их количестве, но и о качестве этих овощехранилищ. В целом по России могут возникать какие-то локальные проблемы, но они тоже решаются.
Поэтому с точки зрения проблем хранения как фактора волатильности, сезонной волатильности, влияющей на динамику цен, действительно эта проблема во многом утратила свое значение. Те проблемы, которые мы видели в этом году, в основном были связаны не с системой хранения, а с производством и конъюнктурой мировых рынков.
ВОПРОС (газета «Коммерсантъ»):
Каковы предположения ЦБ о динамике нормы сбережения в
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
В 2020 году норма сбережения выросла, и мы это видим. Мы это учитывали. Мы считаем, что в 2021 году норма сбережения будет постепенно уменьшаться — уже ближе к уровню допандемическому, 2019 года. И, конечно, мы учитываем при принятии решения по ключевой ставке, что значительная часть мотивации по предусмотрительному сбережению может с улучшением ситуации уходить на задний план. Люди больше готовы направлять средства на потребление, и это будет влиять в том числе на инфляционную динамику.
Но, конечно, многое зависит от того, как будет развиваться ситуация с предпочтениями людей, которые поменялись в условиях ковида, с предпочтениями по сбережению и потреблению, по структуре потребления. Это требует постоянного мониторинга.
ВОПРОС (журнал Forbes):
Вопрос такой. Недавно Министр финансов Силуанов заявил, что в случае введения дополнительных санкций на российский госдолг он будет полагаться на внутренних инвесторов для покрытия потребностей в финансировании дефицита бюджета, а Банк России может поддержать ликвидностью российские банки для работы на рынке облигаций внутреннего займа. Готов ли ЦБ такую ликвидность предоставить? И как вы в целом оцениваете вероятность введения санкций США на госдолг?
И второй вопрос, если можно. Правительство недавно ввело постоянный мониторинг цен и назначило даже ответственность за него. И в случае роста ответственные будут предлагать меры поддержки. ЦБ никак не упоминается в этом процессе. С вами обсуждали такой мониторинг и такую схему контроля за ценами? И как вы оцениваете вообще эти меры?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Что касается предоставления нашей ликвидности. Мы готовы, у нас есть все инструменты предоставления ликвидности банковскому сектору вне зависимости от того, куда банковский сектор будет направлять эту ликвидность. Вы знаете, в условиях пандемии происходили структурные изменения в ликвидности, в том числе связанные с операциями бюджета. Мы видели эти перепады, видели, как были востребованы наши механизмы предоставления долгосрочной ликвидности. Но по мере того, как, например, бюджет начинал финансировать собственные расходы после того периода, когда он опережающим образом занимал с рынка, и это вело к тому, что банки предъявляли больший спрос на линии ликвидности Центрального банка, после того, как расходы бюджета возобновлялись, эти деньги нам возвращались.
Мы считаем необходимым эти инструменты сохранить. Их достаточно, здесь никаких специальных договоренностей не надо. Мы никоим образом не предполагаем целевое предоставление ликвидности. Это общая ликвидность. Поэтому продолжим предлагать инструменты и месячного, и годового репо, но хочу сказать, что в целом ликвидности на рынке хватает. У нас сейчас сектор в профиците. Профицит ликвидности составляет где-то примерно 1 трлн 800 млрд рублей.
Что касается темы санкций США на государственный долг. Эта тема постоянно обсуждается. Мы ее многократно обсуждали. Если такие санкции будут, могут быть краткосрочные колебания ликвидности. Но в целом у нас уровень государственного долга очень небольшой, по международным меркам, один из самых низких. И то, что проводится соответствующая бюджетная политика и госдолг находится в постоянно контролируемой зоне, это не создает каких-то системных рисков финансовой стабильности. В любом случае у нас есть все инструменты для того, чтобы с волатильностью на финансовом рынке справляться.
И что касается постоянного мониторинга цен. Вообще постоянный мониторинг цен — это полезная, важная вещь. Мы мониторим цены, и я знаю, что Правительство мониторит цены. В целом уровень цен по разным секторам, видам продукции — это очень важно. Но есть, конечно, некоторые моменты, связанные с тем, что каждое ведомство по результатам мониторинга цен в своей сфере может предложить меры экономического регулирования. Хорошо, что экономического регулирования, а не административного регулирования. Но, конечно, на мой взгляд, здесь требуется некоторое пояснение, потому что, если будут приняты внезапно меры экономического регулирования, которые повлияют на бизнесы-проекты компаний, предприятий, это может быть фактором неопределенности. Здесь, конечно, очень важно иметь некоторую предсказуемость, что такие меры экономического регулирования не изменят, не могут изменить кардинально экономику проектов, которые реализует бизнес. И здесь предсказуемость, конечно, для бизнеса — принципиально важный элемент.
Но в случае каких-то значительных продолжительных отклонений цен, роста цен важно иметь механизм постоянного действия, который понимал бы бизнес, и это позволяло бы сглаживать волатильность на рынках и, безусловно, было бы полезно для потребителя, потому что, когда происходит такой рост цен, люди воспринимают это негативно, и понятно почему.
ВОПРОС (телеканал «Россия-24»):
Федрезерв дал понять, что ставка останется низкой до 2024 года. И такой настрой ФРС намекает на осторожность в отношении постковидного восстановления экономики. Как в Банке России в целом трактуют действия американского Центробанка?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы видим действительно масштабный пакет мер. И принятие нового пакета экономической помощи в США на фоне динамичного восстановления экономики США привело к повышению оценок долгосрочных инфляционных рисков со стороны финансовых рынков и, как следствие, к росту доходности на длинном конце кривой государственного долга США. При этом рост доходности на фоне достаточно большого количества заемщиков, перегруженных долгами, может создавать риски для финансовой стабильности и поставить регуляторов перед выбором между инфляционными рисками и рисками финансовой стабильности. Для нас это может означать в этом случае, что мы вступим в период более высокой волатильности потоков капитала в страны с развивающимися рынками. И мы всегда подчеркивали в наших обзорах, что этот фактор оттоков-притоков капитала, возможная волатильность рынков — это одна из уязвимостей нашего рынка. Поэтому мы внимательно мониторим ситуацию и всегда держим наготове целый набор инструментов, направленных на купирование возможных рисков, связанных с этой волатильностью.
ВОПРОС (ИА «МордовМедиа»):
Годовая инфляция в России возросла до 5,67%. Это выше, чем говорилось в прогнозах Центрального банка. Чем в первую очередь определяется такой рост инфляции?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Такой рост инфляции определяется группой факторов, как со стороны спроса, так и со стороны предложений. И еще раз подчеркну, мы видим, что спрос восстанавливается довольно уверенно, и об этом говорят разные макроэкономические индикаторы. Предложение также восстанавливается, но медленнее. Это связано и с разовыми негативными факторами, с необходимостью восстановления производственных цепочек. Также связано и с несовершенной конкуренцией на отдельных рынках. И мы видим, что спрос вошел в стадию устойчивого восстановления. Это облегчило производителям, поставщикам, ретейлерам перенос ранее возросших издержек в цены. Значимый вклад в повышение инфляции, о котором вы говорили, внесли и временные факторы со стороны предложения. Это и снижение урожая, и рост доходности экспорта, и ухудшение эпизоотической ситуации. Мы это видели на примере резкого роста цен на сахар, подсолнечное масло в конце прошлого года. В настоящее время это мясопродукты, яйца, картофель. И что очень важно, да, есть действительно большое влияние разовых факторов, и оно пока преобладает в повышении текущих темпов инфляции, но растет доля и устойчивых компонентов инфляции, почему мы и приняли сегодня решение о повышении ставки.
ВОПРОС (газета «Комсомольская правда»):
Главной причиной повышения ключевой ставки ЦБ называют разгон инфляции. Помимо этого механизма, какие еще меры нужны? В Правительстве пошли по пути запретов повышения цен на социально значимые товары. Как вы относитесь к этому механизму?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Я считаю, что административные запреты — это крайняя мера и может действовать только в краткосрочном периоде. Она может дать краткосрочный эффект временного сдерживания цен. Но если такие меры и запреты будут применяться длительное время, то они приведут к негативным последствиям, могут привести и к большему росту инфляционного давления. Поэтому важны постоянно действующие, предсказуемые рыночные механизмы по тем товарам, где велика вероятность постоянно возникающей волатильности, когда цены ходят вверх-вниз, прежде всего на продовольственные товары.
И однозначно мое мнение, что это должны быть меры рыночного реагирования, но не административного.
ВОПРОС (агентство ТАСС):
У меня вопрос по поводу льготной ипотеки. Вы ранее говорили, что эта программа может быть продлена в 24 регионах. Хотелось бы узнать, обсуждался ли этот список с Правительством, в частности, с Минстроем? И возможно ли, что этот список может быть сокращен? И если все-таки будет продлена программа, то на какой срок?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы отправили свою позицию в Правительство, надеемся ее обсудить. Мы предложили критерии, их можно обсуждать, так же как и набор регионов. Мы считаем, что программу если и сохранять, то не дальше, чем до конца этого года. Если сохранять до конца года, то в ограниченном числе регионов. И прежде всего сохранять ее надо там, где льготная ипотека не привела к негативным эффектам, в том числе с точки зрения снижения доступности жилья, разгона цен на жилье и формирования предпосылок ипотечного пузыря. Поэтому, конечно, один из факторов — это темпы роста цен на жилье в регионах. Также возможны критерии наличия запаса предложения жилья в регионе. Но эти критерии можно обсуждать точно так же, как и список регионов, и мы готовы к такому обсуждению.
ВОПРОС («РБК-Вологда»):
Вологодская область не вошла в список регионов, где планируется продлить льготную ипотеку. По мнению экспертов, сворачивание программы приведет к обвалу рынка новостроек, спрос на недвижимость резко упадет, а цены вырастут. Из-за этого возможен уход застройщиков, число которых после введения эскроу-счетов и так существенно уменьшилось. Проводились ли расчеты перед принятием этого решения, каков прогноз Банка России для большинства регионов, не попавших в программу?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Первое. Еще не принято решение о том, как будет развиваться программа льготной ипотеки. Она дискутируется. Мы отправили наши предложения, и тот список регионов, который мы озвучили и направили, он отвечает тем критериям, которые мы предложили. Но сами критерии мы готовы обсуждать. Я еще раз повторю, что для нас важны принципы, по которым эта программа должна продолжаться. И согласитесь, что основная цель льготной программы — это помочь людям приобрести жилье. Если это превращается просто в рост цен, и даже при низких процентных ставках, когда цена жилья растет, людям это жилье становится менее доступным. Поэтому этот фактор, конечно, должен учитываться.
Что касается Вологодской области, я сейчас посмотрю. В Вологодской области цены на жилье на первичном рынке, если мерить IV квартал 2020 года к IV кварталу 2019 года, выросли чуть выше средних, правда, не сильно выше. В среднем по России цены выросли за прошлый год на жилье на первичном рынке на 12%. Согласитесь, это гораздо выше, чем инфляция, это двузначные темпы роста цен. Это очень много. В Вологодской области цены выросли на 12,4%. Поэтому эту тему еще нужно обсуждать.
В любом случае мы считаем, что даже после завершения антикризисных масштабных программ поддержки ипотеки должны быть постоянные адресные программы, прежде всего рассчитанные на определенные категории людей и на определенные регионы. Может быть, даже не регионы, а населенные пункты, города, где строителям не интересно строить жилье. Вы правильно на это указали. Есть регионы, в которых маржинальность строительных проектов не привлекательна для застройщиков. Если действовать на рыночных условиях, там нужны меры поддержки государства для того, чтобы рынок жилья развивался и у людей была возможность купить жилье. Поэтому должны быть абсолютно адресные программы, на наш взгляд, исходя из ситуации в разных регионах и даже в разных населенных пунктах для того, чтобы поддерживать в целом доступность жилья для наших граждан.
ВОПРОС (газета «Известия»):
В релизе указывается, что спрос повысился за счет переноса расходов внутрь страны из-за отсутствия зарубежных поездок. Есть ли оценка в денежном выражении, сколько средств было потрачено внутри страны?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Таких точных оценок нет. Мы сейчас действительно пытаемся по разным показателям, индикаторам это понять. Какая-то часть ушла в сбережения, безусловно, какая-то часть была потрачена внутри страны, в том числе на внутренний туризм. Но не только на внутренний туризм. Эти средства, условно сэкономленные, могли пойти и на покупку товаров, в том числе товаров длительного пользования. И конечно, иметь такие точные данные по поводу того, куда пошла именно эта часть средств у людей, которые обычно ездят за рубеж и в прошлом году не ездили, это сложно. Но здесь главное, что два триллиона рублей не было потрачено за рубежом. Они ушли, еще раз, либо в сбережения наших граждан, либо были потрачены внутри страны и поддержали внутренний спрос.
ВОПРОС (газета VTimes):
Какие меры бюджетной политики могли бы сократить темпы повышения ключевой ставки? Идут ли такие обсуждения с Минфином? Например, сокращение плана заимствований, дефицита бюджета и так далее. Учитывая, что 2021 год — год выборов в парламент, какое влияние со стороны бюджета вы сейчас закладываете в сценарий развития ситуации в 2021 году: более проинфляционный или нейтральный, дезинфляционный?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы закладываем в наш базовый сценарий то, что заложено в Основных направлениях бюджетной политики, представленных Минфином. И, безусловно, по мере поступления информации, по тому, что будет происходить с бюджетом, мы будем это учитывать. Да, появилась информация, что, возможно, будет сокращение плана заимствований. Но, насколько мы понимаем, уровень дефицита при этом не изменится, он просто будет профинансирован не столько за счет заимствований, сколько за счет остатков, связанных с превышением ненефтегазовых доходов в прошлом году, превышением ими плана. И с этой точки зрения влияние на инфляцию нейтрально, если дефицит не меняется. Поэтому нужно все эти меры смотреть. Пока мы исходим из того, что заложено в бюджете. И мы исходим из того, — это, наверное, самое основное — что бюджетная политика определяется параметрами бюджетного правила, к которому мы возвращаемся в 2022 году, и это никто под сомнение не ставил.
ВОПРОС (газета «РБК»):
Насколько снижение ставки в 2020 году ускорило инфляцию? Возможно ли оценить этот эффект? Насколько ключевая ставка влияет на инфляцию в текущих условиях? Есть ли более значимые факторы?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
В конечном счете ключевая ставка влияет на инфляцию. Именно меняя ключевую ставку, меняя направленность денежно-кредитной политики, мы влияем на инфляцию, и мы способны с помощью инструмента ключевой ставки удерживать в среднесрочном периоде инфляцию вблизи таргета. Безусловно, на текущую инфляцию могут влиять разные факторы, и в том числе разовые факторы. Мы настраиваем денежно-кредитную политику для того, чтобы достигать цели по инфляции. И сейчас мы видим, что в текущих показателях инфляции разовые факторы вносят больший вклад в отклонение текущей инфляции от 4%.
ВОПРОС (агентство Bloomberg):
Вы в заявлении сказали о том, что данные указывают на необходимость повышения ставки сейчас, чтобы потом не повышать больше, и что вы сегодня рассматривали в том числе и повышение на 50 базисных пунктов.
Означает ли это, что вы планируете основной массив нормализации ДКП сместить в II квартал?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Все будет зависеть от развития ситуации. И темпы, и в какой период будет завершен переход к нейтральной денежно-кредитной политике, будут зависеть от ситуации и от того, как изменение ситуации повлияет на наш прогноз. Здесь я больше не могу сказать ничего, потому что много разнонаправленных тенденций, факторов. Да, мы сигнализировали, что мы допускаем возможность повышения ставки на ближайших заседаниях. Но, еще раз, это не предопределено. Все зависит от развития ситуации. И подчеркну, что мы начали возврат к нейтральной денежно-кредитной политике, потому что этого требует нынешняя ситуация.
ВОПРОС (агентство «Интерфакс»):
Добрый день. У меня несколько вопросов. Первый. Когда Центральный банк планирует вернуться к обсуждению дифференцированных надбавок достаточности капитала системно значимых банков? Он откладывался из-за пандемии, но ЦБ ставил это в повестку дня на 2021 год.
Еще один вопрос, связанный с санацией банков. В свое время, когда санировался Банк «Открытие», его суборд был списан, а держателями выступали иностранные лица, которые в январе 2021 года подали иск, пытаясь в суде оспорить это списание. Каковы, по мнению юристов ЦБ, шансы и будет ли этот момент мешать продаже Банка «Открытие», которая планируется на следующий год?
И еще один вопрос, связанный с ФОР по валютным вкладам. По статистике в прошлом году с валютных счетов было снято около 9 млрд наличной валюты, из них половина — это покупка безналичной валюты с последующим снятием наличных. Как вы оцениваете такое изменение валютизации сбережений, и имеет ли смысл снизить отчисления в ФОР по валютным вкладам, чтобы стимулировать людей хранить не под матрасами валюту, а в банках?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Что касается дифференцированной ставки по системно значимым кредитным организациям, действительно, из-за пандемии мы отложили эту меру с 2021 года. Мы в этом году ее обсудим и в том числе обсудим сроки, когда эту дифференциацию и в каких объемах надо будет вводить.
Что касается списания суборда во время санации Банка «Открытие», мы считаем, что суборд был списан в соответствии с законодательством. Суд рассмотрит, но оценивать шансы мы бы не стали сейчас. И, на наш взгляд, это не мешает подготовке продажи Банка «Открытие». Мы подтверждаем свои планы, свои намерения начать продавать в 2022 году.
Что касается валютных счетов и валютизации. Мы изменение ставок ФОР не обсуждаем. Девалютизация — это наш приоритет. Мы действительно видим, что во время пандемии произошли изменения предпочтений, но прежде всего с точки зрения сбережения, потребления и формы сбережения в связи с понижением ключевой ставки. Это и выход на фондовый рынок, но и, конечно, сбережения в виде наличных — это мировая тенденция в условиях пандемии. Будем смотреть на то, как будет развиваться ситуация. У населения есть возможность хранить сбережения в рублях. И этому способствуют наши положительные ставки.
ВОПРОС («Областная газета», Екатеринбург):
Многие финансово-кредитные организации выдают кредиты гражданам, невзирая на высокий показатель долговой нагрузки, плохую кредитную историю. Это ведет к чрезмерной закредитованности россиян, создает предпосылки для банкротства, утраты недвижимости. Какие можно и нужно принять меры, чтобы банки были заинтересованы отказывать в выдаче кредитов тем, кто уже обременен займами и долгами?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, очень важная тема. И мы такие меры принимаем для того, чтобы дестимулировать банки выдавать кредиты тем людям, которые уже обременены займами и долгами. У нас введены специальные повышающие надбавки к коэффициентам риска по таким кредитам, но, безусловно, когда у банков большой запас капитала и они могут себе позволить учитывать такие повышенные надбавки к коэффициентам риска, они могут продолжать выдавать такие кредиты.
Мы проанализировали мировую практику. И в мировой практике есть и другие инструменты, кроме тех, которые мы применяем, как повышенные надбавки к коэффициентам риска, а именно количественное ограничение. То есть в некоторых странах может быть прямой запрет на выдачу кредитов людям, уже слишком обремененным долгами, либо банкам устанавливаются специальные квоты на количество таких кредитов. У нас такого права, установленного законодательно, нет. Мы сейчас с Правительством ведем дискуссию на эту тему, чтобы такое право появилось, и мы бы тогда им действительно воспользовались.
ВОПРОС (агентство ТАСС):
У меня два вопроса.
Первый короткий. Планирует ли Центробанк пересматривать еще какие-то параметры макропрогноза в апреле, кроме озвученных?
И второй вопрос. В недавнем докладе Центробанка о регулировании плавающих ставок промелькнул такой термин, как «квалифицированный заемщик». Хотелось бы понять, есть ли необходимость сейчас вводить это понятие в наш рынок? И какими преференциями может обладать квалифицированный заемщик?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы в апреле будем пересматривать макропрогноз в целом. В апреле будет такой пересмотр. И разные тенденции, в том числе инфляционные, о чем мы говорили, говорят о том, что по многим параметрам прогноз может быть уточнен и пересмотрен. Все показатели взаимосвязаны, поэтому такой прогноз мы представим в апреле.
Что касается темы плавающих ставок и возможного введения категории квалифицированных заемщиков, по аналогии с квалифицированными инвесторами, это тема для обсуждения. Мы не можем сказать, что мы склоняемся и предпочитаем ввести такую категорию. У меня лично есть сомнения. Мы должны, например, еще посмотреть, как будет работать разграничение квалифицированных и неквалифицированных инвесторов, потому что оно работает через тестирование. И как оно себя покажет, учитывая, что тестируют организации, которые заинтересованы в продаже продуктов инвесторам. И конечно, если вводить категорию квалифицированных заемщиков, здесь тоже могут быть сложности. Поэтому я не думаю, что это основной инструмент или основное направление регулирования и ограничения рисков, связанных с плавающими ставками. Но посмотрим, что скажут эксперты, участники рынка. Мы сейчас находимся в стадии обсуждения.
ВОПРОС (Fomag.ru):
Вопрос по поводу мер Правительства по части регулирования цен. Вы уже про это говорили, но хотелось бы узнать, а можно ли посчитать тот вклад, который эти меры уже оказали? Есть ли этот вклад, можно ли его как-то увидеть, либо эти меры не оказывают никакого влияния на инфляцию в целом?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Вклад есть от этих мер. Он, безусловно, зависит от доли в корзине тех товаров, на которые регулируются цены. Мы этот вклад оцениваем, как
Мы видим, что у нас инфляционные ожидания выросли, потом они чуть-чуть снизились, но находятся на достаточно высоком уровне.
ВОПРОС («Российская газета», Самара):
Ускорение инфляции в России в последние месяцы выше 5%, как полагают многие эксперты, большей частью обусловлено ослаблением курса рубля.
Планирует ли ЦБ какие-то меры по укреплению самого рубля, а не только снижение ставки? И что планирует предпринять ЦБ для возвращения инфляции в таргетированные пределы 4%, ведь ставку невозможно снижать бесконечно?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Как вы видели, мы сегодня не снижали ставку, мы повысили ставку. И, конечно, курс рубля влияет на инфляцию. Но хотела бы отметить, что это влияние изменения курса рубля на инфляцию сейчас гораздо ниже, чем было несколько лет назад. Сейчас, по нашим оценкам, ослабление курса на 10%, а это существенное ослабление, может давать прирост годовой инфляции дополнительно на
То ослабление курса, которое произошло в прошлом году, мы оцениваем его вклад в инфляцию в 1 процентный пункт. И влияние ослабления курса, его перенос в инфляцию, на наш взгляд, уже практически полностью учтены в ценах, и сейчас на инфляцию оказывают влияние прежде всего другие факторы. Это активно восстанавливающийся внешний и внутренний спрос, а также временные негативные факторы со стороны предложения.
И что касается самого курса. Конечно, многие — и граждане, и бизнес — заинтересованы в более стабильной динамике курса, устойчивости курса. И этой стабильности курса, безусловно, способствует бюджетное правило. Поэтому мы считаем, очень важно полностью вернуться в 2022 году к параметрам бюджетного правила. И сам факт низкой инфляции. Потому что, когда инфляция низкая, стабильно низкая, то да, могут происходить колебания курса под воздействием внешних факторов, но на протяжении нескольких лет курс может сохраняться в относительно устойчивых диапазонах. А разные искусственные меры поддержки курса, когда есть объективные факторы, которые должны вести к его ослаблению, попытки искусственно поддержать крепкий курс, краткосрочно они могут давать эффект на снижение инфляции, но долгосрочно они могут привести к еще большему ослаблению курса и еще большему инфляционному давлению.
Поэтому, на наш взгляд, таргетирование инфляции с помощью денежно-кредитной политики, используя ключевую ставку и плавающий курс — это то, что позволяет иметь и стабильно низкую инфляцию, и в конечном счете вместе с бюджетным правилом обеспечивать более устойчивую динамику курса.
ВОПРОС («Российская газета»):
Как на стабильности российского финансового рынка скажутся новый пакет экономической помощи США почти на 2 трлн долларов, ускорение выкупа активов ЕЦБ, заявление американского президента? Что, по вашему мнению, в целом сейчас является главной угрозой стабильности российского финансового рынка?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Я уже говорила о том, как, на наш взгляд, скажется новый пакет экономической помощи США. На фоне того, что экономика США активно восстанавливается, повысились ожидания на финансовых рынках по повышению инфляционного давления. Это отразилось в том числе и на повышении доходности трежерис на длинном конце. И также не исключены риски колебаний на финансовых рынках, оттоков, притоков капитала в страны с развивающейся экономикой. Мы должны будем все это учитывать.
Что является сейчас главной угрозой стабильности российского финансового рынка? Мы делаем регулярные обзоры рисков финансовых рынков, анализируем внешние и внутренние факторы, и главная наша задача — отслеживать заблаговременно возможные риски. И у нас есть весь инструментарий для того, чтобы действовать. Каких-то выраженных рисков на настоящий момент мы не видим.
ВОПРОС (газета VTimes):
С начала года значительно выросла кривая ОФЗ. Не является ли это уже фактическим ужесточением ДКП, транслируемым на ставки кредитования в экономике, что может замедлить темпы нормализации ДКП Банком России?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Да, действительно, выросла кривая ОФЗ и на коротком отрезке, и на среднесрочном, и на долгосрочном. Разная природа такого роста: по краткосрочным — изменение ожиданий по ключевой ставке и то, что мы возвращаемся к нейтральной денежно-кредитной политике, а по более длинным ОФЗ — это прежде всего влияние повышения мировых ставок. Мы это учитываем для того, чтобы оценивать денежно-кредитные условия, как они будут влиять. Это один из факторов, безусловно, который мы принимаем во внимание, когда определяем оптимальную траекторию денежно-кредитной политики.
Как я понимаю, это был последний вопрос. Я хочу вас поблагодарить за внимание. Спасибо.